Вятский край: история через географию
барыш к древней истории Вятского края около нас не ослабляется. А на днях мне попали в руки забытые издания прошлых лет, выдержки из которых я и решил опубликовать. Они дают разные трактовки событий далекого прошлого, чем и интересны. отдельно хотел бы отметить практически единственное издание на русском языке интереснейшего финского ученого Александра Кастнера, выдержки из дневника путешествия которого, читатели тожественный найдут в моем материале.«Город Сарапул возник не ранее 1707 года. Он воздвигся на развалинах старого Болгарского города и был укреплен по случаю беспокойств со стороны мятежных башкирцев. Выгодное размещение на главном водном пути посреди Пермью и Казанью, способствовало миллион процветанию Сарапула. В 1849 году в нем считалось 5.000 жителей обоего пола. Уже Паллас и Рычков нашли здесь значительную торговлю, и она поминутно расширялась. Огромные леса, покрывающие Сарапульский уезд, доставляют в избытке строевой и дровяной лес, и сей занятие 1 из важнейших и самых прибыльных для жителей Сарапула. Здесь, по преимуществу, строятся да называемые насады, на которых сплавляются головня к нижним безлесным частям Волги до самой Астрахани.
Паллас Петер Симон
Между Ицким устьем и впадением Шешмы в Каму, на нагорной стороне последней, лежит городок Елабуга с пристанью на Тойме верстах в трех от впадения ее в Каму. Жители Елабуги занимаются торгом, но, преимущественно, разведением лука, что растет здесь в таком изобилии, что Елабуга продовольствует им самые отдаленные города.
От Елабуги, близко уже до устья Великой Вотяцкой реки Вятки, главнейшего притока Камы. Вятка приблизительно вдвое более Белой и совсем немного менее Камы, с которой имеет очень сила общего. Источники ее находятся около источников Камы, которую Вятка сопровождает до Северных Увалов. чересчур 200 верст течет Вятка в том же направлении, сопровождая Увалы и уже здесь, в верхних частях своих, принимает лес полноводных притоков, выходящих из непроходимых лесов, покрывающих северные части Вятской губернии, лесов, которых не касалась сторона человеческая.
Герб Елабуги
От них, собственно, и зависит множество вод стран Прикамских. Но зато эта страна, по верхним частям Вятки, бедна и чуть не неспособна к земледелию. Климат здесь очень суров: отсюда – и редкое житель и небольшие и разбросанные на большом расстоянии деревни. В этих-то местах бывает, оптом и рядом, что жители питаются взамен питание пихтовой корой. Ножами соскребают они кору с деревьев, сушат ее, толкут в ступах либо мелют в ручных жерновах и, смешав с мукой, если около кого она есть, или же просто из самой коры пекут лепешки. На взрослых людях не да заметно выходка этой пищи, Но зато очень бес сожаления вперять взор на бедных детей. На лицах их видны бледность и бессилие. Даже взрослые, перейдя от коры к хлебу, страдают некоторое время: показывается на их ногах опухоль, да что приходится им не мало дней болеть неподвижно.
Совершенно другой фасон представляют нам Южные части Вятки, преимущественно Западный земля ее. Вотяки, черемисы, татары и русские, населяющие эту благословенную страну, занимаются, не считая земледелия, пчеловодством. И, наконец, звериными промыслами, благодаря темным лесам, покрывающим эти берега Вятки. Здесь ловятся, в осеннее время, лоси, рыси, бобры, куницы. А да выдры, норки, лисицы, медведи и белки.
Около старинного города Слободского, принимает в себя Вятка Холуницу с левой стороны. Эта река течет в высоких, покрытых лесом берегах. Она довольно полноводна и, судя по новейшим официальным известиям, судоходство по ней начинается от Холуницкого завода и продолжается летом и осенью до самой зимы.
Железо, добываемое на берегах Холуницы, считается лучшим в целой России. По Холунице прошло в 1826 году 13 барок, нагруженных железом.
Несравненно важнее в экономическом отношении другая река, ЧЕПЦА, впадающая в Вятку совсем немного пониже Слободского. ЧЕПЦА орошает вышеупомянутые плодородные части Вятской губернии, и ее дозволено назвать пульсовой жилой всей островидной страны, обтекаемой, с одной стороны Камой, с новый Вяткой. Она становится судоходной около Глазова. По ней сплавляются хлеб, напитки и железо с Пудемского завода.
Маленький городок Глазов на Чепце, теснить центр Вотяцкого народа. В других уездах вотяков много меньше.
Герб Глазова
Число их простирается до 100.000. напитки речка Лекма, впадающая совсем немного пониже Глазова в Чепцу, образует естественную границу среди народонаселением Вотяцким и Русским. Их этого обстоятельства дозволительно заключить, что русские колонии распространялись исподволь по нижним частям Чепцы и Вятки, а Вотяки, отброшенные на восток и север, сохранили мой быт во всей чистоте на источниках обеих рек.
Вотяки занимаются земледелием и еле ли не лучшие пчельники в этом крае. около многих Вотяков найдешь до 50 ульев на липовых и хвойных деревьях. Мед и воск они прибыльно сбывают в Архангельск (1).
устье реки Лекмы
Верстах в 28 от города Слободского, около впадения Чепцы в Вятку, на левом нагорном берегу последней лежит посёлок Вятка, древний Хлынов, за компанию с городом Слободским старейшие Славянские колонии на Вотяцкой земле. Колонизацией этой стороны мы обязаны смелым Новгородцам, ставшим впервые твердой ногой в этих богатых странах и впервые расчистивших, как американским Скаттерам на берегах Миссури и Арканзаса, непроходимые болота и дремучие леса Холуницы и Вятки.
В 1175 году, по словам Хлыновской летописи, шалун из Новгородских граждан поплыла вниз по Волге, дошла до Камы и, нашедши привольные места, построила городок. Они здесь оставались недолго. знание их, соблазнившись слухами о многочисленных вотяцких поселениях по Вятке и богатстве земель, оставила товарищей, и пошла вверх по нагорному берегу Камы, дошла до Вятки и, наконец, до верховьев Чепцы. Чепцой они спустились вниз вновь до Вятки, покоряя живших здесь вотяков, и взяли, наконец, приступом, доминирующий их посёлок Чудь-Болванский. Древние обитатели были оттеснены кроме на север, а Новгородские колонисты сели в новозавоеванном городке и назвали его Никулицыным городом. посреди тем, товарищи их, оставшиеся на Каме, слыша о таких успехах, двинулись вслед зa ними. Они вошли в устье Вятки, пошли по ней вверх до Черемисских жилищ и поспешно достигли города Кокшерова, которым владели древние Черемисы, завоевали его и распространились по всем окрестным Вятским странам. Они же подали мнение Новгородцам Чудь-Болванским соединиться снова и построить всеобщий город.
Когда внушение было принято, выходцы Новгородские стали исследовать место, удобное для закладки города. Первое место, избранное ими, было около устья реки Хлыновицы, на вершине высокой горы, при подошве которой протекает река Вятка.
Хлыновская анналы повествует, что Кагда все Новгородские пришельцы собрались и начали приготовлять все необходимое для постройки города, то свершилось чудо. В одну ночь все материалы были перенесены чудесным образом на другое место, пониже первого, на Вятке же, называвшееся в то время Балшко-поле. Здесь и воздвигли они посёлок Хлынов, повинуясь веленью Божьему. Хлынов покорил себе бойко все окрестные народцы и стал митрополией многих поселений в этих обширных странах древней Биармии. Он колонизировал их, он передовой внес Славянский элемент за компанию с Христианством в эти пустынные страны.
Старинный смелый зловоние Новгородских колонистов живет и по сие время в Хлыновцах. С Хлыновцами требуется иметь ухо востро. Уже Рычков заметил, что в них полон рот отличного от характера остальных Русских. В разговоре их постоянно встречаешь отголоски Новгородского наречия. Они хитры, упрямы. Они сохранили в себе даже более черт, напоминающих древних Новгородцев, нежели сами Новгородцы, которые, благодаря близости Петербурга по своему положению на крупный дороге и, наконец, другим посторонним обстоятельствам, слились с жителями окружных губерний(2).
Рычков Петр Иванович
Вятка занимает не последнее поприще посреди городами области Камы. Она нераздельно с городом Слободским – суть центр торговли по реке Вятке и предпочтительно с Архангельском.
Около старинного города Котельнича достигает река Вятка последний место своего Юго-Западного направления. Здесь, под 58 градусом северной широты, под которым лежит и Пермь на Каме, только верстах в четырехстах к Востоку, река Вятка поворачивает внезапно, приблизительно под прямым углом, к Юго-Востоку. Кама тожественный берет противоположное настроение к Юго-Западу, да что обе реки должны соединиться чуть не под прямым углом.
В нижних частях ширина Вятки достигает 150 сажень (320 метров) (под Орловым), бездна ее от 5 до 10 футов (от 2 до 4 метров). Она течет достаточно тихо, на ней приблизительно нет порогов. Она представляет собой все возможности для судоходства и очень богата рыбой. Вятка судоходна даже в самых верхних частях своих, то есть до Залазнинского железоплавильного завода, Но это только весной. Летом суда не ходят кроме Слободского. Судоходство по Вятке очень живое, значение вывоза значительная. В 1840 году вывоз состоял наипаче в хлебе, вине, меди, железе, юфти, кожах, щетине, канатах, холсте, писчей бумаге, рогожах, строевом лесе и разнообразных лесных товарах (3).
Залазнинский завод
Ценность этих товаров простиралась на сумму в 3.414.444 рублей ассигнациями. Большое наличность товаров направлялось, сверх того, зимой из Вятки и Слободского на санях в Ношульскую убежище на реке Лузе, впадающей в Юг, откуда их сплавляют по Югу и Двине в Архангельск, с которым упомянутые города ведут самую живую торговлю (4).
По берегам Вятки и по ее притокам занимаются куда ни кинь постройкой барок, благодаря богатству лесов. Здешние суда считаются лучшими по тревдости материала и прочности постройки. В 1837 году на Вятских верфях было построено 172 судна на общую сумму в 1.121.800 рублей ассигнациями. Правда, Штукенберг сомневается в верности этой цифры.
Храм села Ношуль сегодня
В нижних частях Камы и Вятки процветает, около с земледелием, и скотоводство, произведения которого составляют одну из главных отраслей торговли здешних жителей с Архангельском.
Кто около нас не знает маленьких ВЯТОК, этих сильных, крепких лошадей, которые, как говорят, вывезены были кроме при царе Алексее Михайловиче из Лифляндии.
Лошадь вятской породы
Прекрасные и обширные луга и степи способствуют прибыльному занятию и остальными отраслями скотоводства. Так, в дубовых лесах Сарапульских бродят целые табуны огромных почти что диких свиней. волос свиная составляет 1 из главных предметов отпуска в Архангельск, за исключением меда и воска.
Герб города Сарапула 1781 года
Обширные, почти что неистощимые леса и живое судоходство по Волге и Каме вызвали в этих местах занятие почти что только им принадлежащую. то есть – барочную. причинность нигде в России не строят столько барок и всякого рода судов, как здесь на Каме и Вятке. Так, например, НАСАДЫ строятся по привычке для перевозки строевого леса в Астрахань. НАСАДЫ имеют плоское дно. Они бес палубы с короткой мачтой и одним парусом. Длина их от 12 до 15 саженей (от 26 до 32 метров). Ширина от 16 до 20 аршин (от 11 до 14 метров). Поднимают они груза до 20.000 пудов (320 тонн).
Есть опять и другие НАСАДЫ, которые предназначены для доставки в Астрахань дровяного леса. Они строятся плотнее и крепче, потому что почасту возвращаются из Астрахани нагруженные рыбой. До 1.100 саженей (2.350 метров) дров сплавляется на каждом НАСАДЕ».
Магазин землеведения и путешествий. Географический сборник, издаваемый Николаем Фроловым. Том 1. М., 1852, с.447-466.
А вот любопытные весть собранные знаменитым путешественником Александром Кастреном:
«Дорога шла после Холмогоры – знаменитую древнюю твердыня Биармцев, днесь уже неважный уездный городок, в 70 верстах от Архангельска.
Герб Холмогор
Я прожил в Холмогорах не мало дней и собрал обилие преданий об исчезнувших Биармцах, об их городе и храме, об их сокровищах и славе. Большую прием этих преданий я поместил в своем рассуждении о Заволочской Чуди.
Отсюда я поехал в Пинегу – подобный паки малый уездный городок, находящийся в 132 верстах от Холмогор. В Пинеге я пробыл не мало дней. Здесь заинтересовали меня допотопный Чудской городок и баба городничего Софья Кирилловна Горлова. Она пользовалась любовью и уважением только округа.
Герб Пинеги
Ее называли матерью, потому что, имея шестерых благовоспитанных детей, она была ею и для чужих, нуждающихся в материнском попечении. исключая того, она помогала больным советом и лекарствами, которые приготовляла сама из дикорастущих трав. Ей приписывали разведение во многих местах плодовитых деревьев и картофеля, и даже значительное прогресс скотоводства. Только что я приехал в Пинегу и объявил о себе полиции, что путешествую с ученой целью, почтенная эта женщина безотлагательно принялась хлопотать, кругом бес моего ведома, о вызове ко мне отовсюду людей сведущих. Но большую делянка и притом важнейших сведений о крае я заимствовал при всем том от нее. Она знала и рассказала мне бесчетное количество преданий о Чуди и замечательно, что она сама собой дошла и до заключения, что Чудь была финского происхождения. Стараясь всеми средствами помогать моим ученым исследованиям, жена городничего не забывала в то же время о моих житейских потребностях. Я обязан был ежедневный есть около нее. Подметив выше- вкус, она снабдила меня после в дорогу множеством любимых мною снедей.
Штукенберг Александр Антонович
Покойный благодетель этой редкой женщина, ученый богословия и философии Эрик Ленквист был пастором в Оривези (современное имя Оривеси, небольшое место в Финляндии, около Тампере – А.Р.). Тут, во время последней войны, она отдала грудь одному из русских офицеров и обильно странствовала с ним, пока предназначение не поселила их в бедной Пинеге.
Известно, что казанская дно или же средняя пай волжской речной области была поприщем множества разнообразных народцев, из которых некоторый уже исчезли с лица земли, другие паки существуют, Но большей частью они уже перестали забавлять занятие во всемирной истории. Коренными жителями этой страны были Булгары – народ, не оставивший по себе никаких следов, опричь гробниц и разрушенных городов, хотя, судя по всем признакам, они стояли на достаточно высокой степени образованности и имеют очень важное достоинство в древнейшей русской истории.
Первые весть о Булгарах мы имеем от аравийских и византийских писателей. Они представляют Булгар народом торговым и, по религии, последователями магометанства. Главным городом их царства был посёлок Болгарии, остаток которого, говорят, и в настоящее время кроме видны при Волге, неподалеку от города Спасска, в 90 верстах к югу от Казани. Булгары относятся византийскими писателями к одному классу народов с Гуннами, которые, по всей вероятности, были родоначальниками Финнов. общий и другими историками Булгары причисляются к финскому племени, и первее всего на том основании, что, как замечает Ф.Г. Миллер, и сегодня снова многочисленные ветви последнего вдобавок встречаются в стране, где в старину Булгары играли свою роль. государство Булгар пало, и на развалинах его возникло Монголо-татарское область с главным городом его Казанью. Кагда после наступил и его час, и вся земля до Урала покорилась русскому скипетру, сторона Казанская все вдобавок была наводнена Башкирцами, Киргизами и Калмыками, которые вместе с приволжскими финскими племенами действовали навстречу России.
Между библиотеками только мира с трудом ли кушать хотя один, где бы с таким усердием занимались восточной литературой, как Казанский. Здесь учреждены кафедры для многих языков Востока, как-то: арабского, армянского, персидского и других. В числе преподавателей этих языков вкушать не мало уроженцев Востока. Изучению восточных языков лес способствует к тому же и то, что иногда молодой человеки посылаются в азиатские земли.
В Малмыжском и, особенно, в Глазовском уезде Вятской губернии преобладает вотяцкое население. В деревнях их не встретишь ни воров, ни тунеядцев, ни любопытных зевак, ни шумливых пьянчуг. Напротив, каждый, казалось, занимался только своим делом и работой. На станциях все делалось бес всякого шума и крика. Нигде меня не обманывали, потому что, за исключением прогонов, я платил все по собственному усмотрению и сроду не слыхал ни малейшего ропота. бес всякого предварительного торга все мои желания и поручения исполнялись с величайшей готовностью, и ничтожнейшее замена принималось с чувством непритворной благодарности. Вотяки да же кротки, простодушны и бесхитростны, как наши финские мужички.
В Вятской губернии, на дорогах, как только кое-где попадались проезжие люди. А уральская путь кишела едущими в экипажах, верховыми и пешеходами».
Магазин землеведения и путешествий Николая Фролова. Том VI. соединение старых и новых путешествий. порция II. экскурсия Александра Кастрена по Лапландии, Северной России и Сибири (1838-1844, 1845-1849). М., 1860, с.116-117, 202, 209, 213-215.
Любопытно, что в 1853-1862 годах было издано на немецком языке монументальное совет сочинений Кастрена в обработке академика Шифнера на немецком языке в 12 томах, которое до сих пор не переведено на русский язык. Отмечу, что Кстрен умер в возрасте 38 лет. дозволительно только строить планы какое огромное число интересных фактов оно содержит.
Примечания:
(1) По имеющимся данным известного вятского статистика Савинова:
«Пчеловодство гораздо развито в Глазовском уезде относительно прочих уездов губернии. Им с любовью занимаются вотяки. В уезде насчитывается свыше 10.000 ульев. отдельный из них может дать до 50 фунтов меду, какой соглашаться в посёлок Слободской и продается там по 4-6 рублей зa фунт. Воск же скупается кругловскими крестьянами по 14-15 рублей серебром зa пуд и отправляется в Казань.
С пуда меда получается до 8 фунтов воска».
«Вестник Императорского Русского географического общества», 1858, №12, с.221-222.
(2) Иного мнения придерживался Савинов:
«Вообще человек Слободского уезда трудолюбив, предприимчив и переимчив. при внимательном взгляде на него видно, что это не ВЯТЧАНЕ – их соседи.
Потому что, относительно разнообразная и деятельная их занятие следовательно говорит, что СЛОБОЖАНЕ не родственник ВЯТЧАНАМ, что следовательно из истории.
Устюжане, искавшие независимости от князей удельных, поселились то есть в этих местах.
Вятчане же, как известно потомки НОВГОРОДЦЕВ, которые пришли сюда на Вятку от раздоров и несогласий в своей отчизне.
Вследствие развития ремесел, среди СЛОБОЖАНАМИ меньше пьянства и преступлений. истинно и язык сей богаче, нежели ВЯТЧАНЕ, которые норовят, если не пропить последнюю копейку, то проиграть в карты.
По крайней мере, конечный недостаток развит среди подгородними жителями города Вятки и молодежью, которая, живя в услужении в городе или же занимаясь извозничеством на городской бирже, — занесла карты по деревням.
СЛОБОЖАНЕ раса более откровенный, разумно доверчивый, язык тревожный и положительный, и только с удалением от города так точно на больших дорогах, как характер, да и нравственность их изменяется в более дурную сторону.
ВЯТЧАНЕ же наоборот, — чем ближе к городу, тем плутоватее, недоверчивее и подозрительнее.
Примеров плутовства и обмана чрезмерно много.
Стоит только в воскресный число кончаться на базар, надоедать и прицениться к привезенным ВЯТЧАНАМИ продуктам, что бы убедиться в справедливости сказанных их недостатков.
Положим, вы имеют намерения подкупать много дров. Узнав, сколь стоит много дров, вы торгуетесь и, наконец, соглашаетесь на условной цене, и лом вам привозят. Здесь прислуга вам докладывает, что простолюдин вас обманул, что около него на дне на место дров сено, конечно и не деревня еловый, а поленьев пятьдесят сосновых и столько же посреди ними сырых. простолюдин начинает пред вами оправдываться. Говорит, что на дороге его много столкнулся на косогоре с возом товарища, ехавшего тожественный с дровами. хворост рассыпались и около тово и около другого, а при складке на возы перемешались.
Не верьте, это обман.
Точно да не верьте его клятве, что в нижеследующий торг он привезет вам в обмен бракованных дров хорошие, – он обязательно обманет.
Ступайте ныне в молочный ряд. Там вас обманет баба.
Продаст вам снятое молоко зa цельное и притом парное. А цельное, подбитое мукой, зa хорошие сливки.
Мало того, жена будит вам божиться: «Лопни мои глаза, что бы с места мне не сойти, что для праздника Христова она такого греха на душу не возьмет, что бы обмануть».
И непременно обманет.
В овес, для тяжести, подбавляют землицы или же песочка, ветром, дескать, нанесло, Кагда молотили.
Жители Яранского уезда живы и веселы, чего нет в прочих уездах Вятского края, где заметна какая-то усталость, приправленная ленью и бездействием».
«Вестник Императорского Русского географического общества», 1858, №11, с.111-113.
(3) По имеющимся данным Савинова:
«Из ремесел посреди крестьянами Вятского уезда развито древоделание. почти ли где в России оно находится в таких обширных размерах и притом да разнообразно, как в этом уезде.
Доказательством тому служат вятские базары, в особенности зимние, где две трети крестьян бывают с деревянными изделиями и мебелью.
Вятский писатель Вештомов говорит, что древоделание занесено в Вятский граница новгородскими выходцами, которые, вероятно, пришли из плотничьего конца Новгорода художество древоделания и находчивость крестьян замечательны около вятчан. Они нашли лучшее применение бересте и опилкам.
Из бересты они изготовляют берестяные трости, пропуская внутрь ее строгий палка или же прут. Трости эти очень красивы и прочны. Они красивы по своей оригинальности и дешевы.
Опилки же древесные употребляются вятскими столярами на шкатулки и другие вещи. Ими осыпают они вид вещей, покрытых прежде толстым слоем клея. кроме сушат, выравнивают и покрывают лаком. Такие изделия имеют обличие мраморный и крайне красивы. Незнающему трудно говорить из чего они сделаны.
В некоторых деревнях занимаются изготовлением телег (по местному фандаков) и саней. Они приготовляются в Кстининской волости, где этим занимается до 150 прислуга и отдельный может приготовить в неделю три телеги или же трое саней.
Колеса приготовляются в Троицкой волости, где выделкой их занимается до 200 человек.
Крестьянских корешковых трубок приготовляется в деревнях Кстининской, Помзинской и Троицкой волостей до 30.000 штук. Там же выделываются точеные деревянные подсвечники до 10.000 штук. Все эти точеные изделия красятся краской и кроются лаком.
Другой часть древоделания в Вятском уезде – мебельное производство. Так, например, столов круглых ломберных приготовляется до 1.000 штук, кроватей – до 2.000 штук, сундуков до 3.000 штук. делянка мебели изготовляется под орех либо красное дерево. Большую кусок этой мебели оклеивают березой, спорадически карельской.
Третий часть мебели, составляющей венец искусства вятчан, кушать имущество много немногих крестьянских семей. учитель Киттары писал: «В искусстве работы, изящности формы, в ценности оклейкою дерева – Троицкая волость превзошла другие места губернии. посреди ними питаться такие произведения, которые с честью выдержали бы катоновский спор столичного вкуса. тогда дозволено назвать братьев Кушевых, из которых около одного в искусный делались даже рояли».
Колокольный здание Бакулевых в городе Слободском производит в год на 40.000 рублей колоколов, из которых медь в числе 5.00 пудов получается из Сибири и Ирбитской ярмарки по 10, 12 и 15 рублей зa пуд, а олово, после посредство устюжского купца Грибанова, из Англии. Колокола сплавляются на Нижегородскую ярмарку и сбываются в соседние губернии, как и в Вятскую губернию.
В литейной братьев Косаревых и заведении Поповых выделываются котлы для винокуренных заводов. тогда же изготовляется медная посуда, подсвечники и прочие медные вещи. Отличаются чугунные решетки, шейные чугунные и медные колокольчики и бубенчики. Колокольчиков и бубенчиков отливается до 25.000 штук.
К числу фабричных заведений города Слободского принадлежит и здание изящных каповых изделий купца Макарова. В ней изготовляются баульчики, шкатулки, табакерки, очешники и прочие мелкие кабинетные вещи. Изделия искусный дорожают с каждым годом от возрастающих на них требований и отличаются особенными достоинствами до произведениями других мастеров, как тонкостью работы, да и шарнером, какой составляет суть мастера Макарова.
Вся фабрично-заводская занятие города Слободского простирается в год на сумму около 1.301.630 рублей. Эта число совершенно заслуживает внимания при незначительном населении – 5920 жителей. На каждого из них приходится промышленной деятельности до 220 рублей, не считая ряда других ремесел.
В торговле с Архангельском посёлок Слободской и превзошел посёлок Вятку. Из Слободского отпускается туда товара на сумму до 1.249.375 рублей.
В Слободском уезде находится две пищебумажных фабрики, принадлежащих вятскому почетному гражданину Рязанцеву и слободскому почетному гражданину Платунову.
Бумага фабрики Платунова лучше бумаги фабрики Рязанцева и более употребляется в Вятском крае.
Для того, что бы достигнуть настоящего положения фабрики Платунов положил мириады труда. Для этого нужны были знания, приобрести которые было негде, потому что Платунов не получил образования ни в высшем, ни в среднем учебном заведении. Но власть воли и благородная желание знаний чего не делают?
Платунов посвятил себя изучению механики и математических наук. Не имея хороших руководств на русском языке, он решился щупать их на французском, которому учился да самоучкой, как и математике. Ознакомившись с французскими сочинениями по механике, и видя из них, что облако хороших сочинений по механике на английском языке, он решил учить лично и английский язык.
Устроив пример задуманной им фабрики, Платунов для ее осуществления стал путешествовать по заводам, где бы ему отлили чугунные цилиндры и другие необходимые вещи. Побывав на многих заводах и получив отказы, он нашел, наконец, Тагильские заводы, где ему отлили требуемые багаж под его присмотром.
И вот по прошествии трехлетнего упорного труда появилась прекрасная здание Платунова.
Устройство ее, в главном, следующее: вымытое и изрезанное лохмотье поступает в чан, где оно трется жерновами, приводимыми в маневр водою. Из чана много поступает на железную сетку (сетка получается из Англии, потому что закал русской сетки неудовлетворительно), а после на вал, обтянутый сукном, где, в то же время, компонуется с поддержкой другого цилиндра. Отсюда толпа соглашаться на огненный цилиндр, где папирус сохнет, компонуется вовсе и выглаживается. С этого цилиндра папирус уже навивается на цилиндр, с которого поступает на резец и оттуда складывается в стопы.
Чистота отделки машины и правильное производство, со сбережением времени и силы, заслуживают полного внимания.
При пищебумажной фабрике Платунов устроил привод для производства картона. сей картон по достоинству заменяет около московских и петербургских мастеров – чужой за границы».
«Вестник Императорского Русского географического общества», 1860, №4 и 5.
(4) Вот, что писал прославленный исследователь природы и истории Вятского края Александр Дмитриевич Фокин:
«Село Шестаково Слободского уезда красиво расположенное по склону лесистого берега при устье реки Летки было однажды городом, о котором впервые упоминается в 1546 году. До сих пор вторично сохранились здесь следы древних церквей и да называемых «государевых житниц» в виде земляных валов на месте фундаментов.
Согласно старинной легенде, посёлок Шестаков был основан в конце XV века поселенцами из Великого Устюга и смежных городов Северного края, направлявшимися по Летке на Вятку опосля покорения ее великим князем Иваном III в 1489 году.
В большом Устюге
Выходцы из Великого Устюга основали да и непохожий из древнейших городов Вятского края – Слободской.
Город Слободской упоминается в 1505 году. В 1618 году он стал управляться воеводой и имел мой уезд. соединительное звено поселенцев с Великим Устюгом сохранилась и опосля основания города Слободского в виде оживленных торговых отношений.
В конце XVIII и начале XIX века посёлок Слободской был уже крупным торговым центром, ведшим торговлю чрез Ношульскую убежище на реке Лузе, притоке реки Юг, с Архангельским портом. Главными предметами вывоза были хлеб, лен, кожевенные товары и меха. Скорняжное и кожевенное производства здесь уже в то время процветали (особенно славилась юфть местного изготовления). На имущество местного купечества был устроен пригодный торговый тракт к Ношулю.
Троицкий храм в Кукарке
Долина реки Чепцы, В любое время полноводной, богатой рыбой и славившейся к тому же в XVII веке бобровыми гонами, служила разительно древним через финской и русской колонизации края. По ней расположено целый короб Чудских городищ. На Чепце, как и в верховьях Камы, находились булгарские (арабские) фактории, ведшие в VIII веке оживленную торговлю с Ближним Востоком. Позднее тогда поселились вотяки. Финская колонизация здесь шла в то время с верховьев Камы. По Чепце же с Запада пришли русские колонисты в XV веке.
В 10 км от устья Чепцы, на возвышенном правом берегу Вятки, расположено деревня Никульчино – полоса одного из первых поселений русских на Вятке. В старину здесь было укрепленное вотское городище, от которого уцелели углубление и земляной вал. В местной церкви 1763 возраст хранится изображение Бориса и Глеба, по преданию привезенная сюда первыми новгородцами или же устюжанами.
Панорама Великого Устюга
На 14-м км от города Вятки река Вятка делает холодный кривизна к северу, упираясь в высокие берега, сложенные здесь пестроцветной рухляковой толщей. около подножья коренного берега, около поворота, расположен прекрасно оборудованный лесопильный здание (бывший Пастухова) с четырьмя рамами, построенный в 1915 году и подходящий умышленно к заготовке экспортного леса (раньше в Персию, ныне в Англию).
В 7 км от города Вятки, вверх по реке, находится местечко Чижи, расположенная на высоком берегу, как раз на том месте, где впервые в XIV веке был основан посёлок Хлынов. Следы бывшего поселения в виде больших кусков слюды, оправленных кой-когда в жесть, крестиков и разнообразных мелких вещей обычны по склону около этой деревни в подпочвенном слое.
Слобода Кукарка основана, вероятно, инородцами паки до прихода русских. В древних актах она впервые упоминается в 1609 году, Кагда была уже богатой слободой, обладавшей лесными землями, рыбными ловлями и бобровыми гонами по реке Пижме и притоку ее Немде. В XVIII веке Кукарка ступень за ступенью приобрела важность крупного хлебозаготовительного пункта. В 1900-х годах после убежище здесь отправлялось до 3.000.000 пудов (48.000 тонн) товаров – более, чем после какую-либо убежище на реке Вятке».
лобода Кукарка
Поволжье. Природа. Быт. Хозяйство. вожак по Волге, Оке, Каме, Вятке и Белой. Под редакцией профессора В.П. Семенова-Тян-Шанского при ближайшем участии профессора Д.А. Золотарева и при сотрудничестве инженера Н.Я. Горшенова, профессора А.П. Ильинского, председателя правления Волжского государственного пароходства С.С. Неуструева, М.Д. Семенова-Тян-Шанского, С.Д. Синицына, А.Д. Фокина, И.Д. Шубина и других. С 177 иллюстрациями, 16 картами и 8 планами городов. Л., 1925, с.483, 485-487, 497.
Добавить комментарий