На советской эстраде несколько десятилетий царила лишь одна национальность.
Марьян БЕЛЕНЬКИЙ — литератор, переводчик, журналист, виртуоз разговорного жанра. то есть он — творец образа и монологов тети Сони, кто на эстраде воплотила Клара НОВИКОВА.
С 1991 возраст Марьян Давидович живет в Израиле, Но связи с Россией не теряет.
— Марьян Давидович, вы утверждаете, что советский насмешка был еврейским и советская массовая песнь была еврейской…
— Могу кроме раз это повторить. В основе советского юмора лежит шолом-алейхемовский посыл «Мне хорошо, я сирота».
Немногие представители нацменьшинств на эстраде, в данном случае это русские, такие как Трушкин, Коклюшкин, Задорнов, подделывались под тот же стиль: «Ой, как нам плохо!»
Кстати, в самом Израиле Шолом-Алейхем очень не очень известный писатель. насмешка там очень другой.
— Давайте о советской песне. как вы написали: «Много песен над Волгой гремело, Но погудка был около песен не тот». ритмический голос был…
— …у братьев Покрасс, Матвея Блантера, Исаака Дунаевского, Сигизмунда Каца, Александра Цфасмана, Леонида Утесова, знак Бернеса, Аркадия Островского, Оскара Фельцмана, качество Фрадкина, Яна Френкеля, Владимира Шаинского, Яна Гальперина, Аркадия Хаславского… И это очень не весь список.
«Русское поле». Слова Инны Гофф, искусство Яна Френкеля, исполняет Иосиф Кобзон в сопровождении оркестра Всесоюзного радио под управлением Вильгельма Гаука.
Музыкальный редактор радиопередачи «С добрым утром!» Лев Штейнрайх.
Советская эстрадная песнь начиналась с народных еврейских мелодий.
Вспомните хиты Утесова «Держи фасон» и «Дядя Эля». И товарищу Сталину это нравилось! Утесов принимал покровительство во всех новогодних концертах в Кремле с участием Иосифа Виссарионовича. главарь зачастую просил повторить песни.
— помощник Сталин любил еврейские песни?!
— Не еврейские, а советские. Но которые были созданы под сильным влиянием.
Интересно, что хасидские мелодии в Израиле личность русской культуры узнает с ходу.
Это блатняк, или, как теперь говорят, «русский шансон». Правда, тексты другие. недавно раз я спросил известного музыковеда, доцента Киевской консерватории Владимира Матвиенко: «Чем объяснить, что место блатной фольклор поется на одну мелодию?»
Он ответил: «Все русские композиторы тащили из болота бегемота. Блатняк — это энергия, с которой бегемот шлепается вспять в болото».
— давеча в газете «Взгляд» вы опубликовали разбор советской эстрады, что вызвал гигантский резонанс. Вы пишете, что русские в Израиле безгранично удивляются, услышав в синагоге кантора (хазана), кто славит Господа на причина «Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат». Простите, Но ведь творец песни русский — Соловьев-Седой. Что вы хотите сказать?
— Ничего. Только то, что это известный канторский распев с XIX века.
Нам своих нуждаться устраивать
— Давайте к тому же раз вспомним, который царил на эстраде в 50-х.
— Для молодых эти фамилии вряд ли ли что-нибудь скажут, кроме, возможно, Аркадия Райкина. Дыховичный и Слободской, Масс и Червинский, Виккерс и Каневский, Миронова и Менакер, Миров и Новицкий, Виктор Ардов, Александр Израилевич Шуров (куплетист, соперник Рыкунина); устроитель Московского театра миниатюр Владимир Соломонович Поляков; авторы Райкина Марк Азов и Владимир Тихвинский…
Впрочем, в семье не бес урода. недавно затесался в эту компанию Николай Смирнов-Сокольский. один райкинский творец — не еврей, что мне известен, — это Синакевич.
— 60-е…
— В 60-х годах после передачу «С добрым утром!» отдела сатиры и юмора Всесоюзного радио в советскую эстрадную юмористику пришло новость поколение: Горин, Арканов, Измайлов, Лившиц и Левенбук.
70-е — Хазанов, Шифрин, Клара Новикова. В Питере начали строчить Семен Альтов и Михаил Мишин.
На телевидении появились передачи «Веселый мажордом», «Терем-теремок», которые, как говорят, закрыли за обилия лиц некоренной национальности между авторов и актеров.
У истоков КВН стояли три еврея: режиссер Марк Розовский, доктор Альберт Аксельрод, ведущий первых КВН, артист Илья Рутберг (отец Юлии).
— нынче 70-е годы.
— Их я уже застал. гораздо бы я ни приходил, «на юморе» всюду сидели евреи — концертные администраторы, режиссеры, редакторы рубрик юмора в радиопередачах, авторы, актеры, кассиры.
В Киеве был снова украинский юмор, что писали украинские авторы и исполняли украинские актеры.
А в Москве в те годы верховенство евреев в этом жанре было едва не стопроцентным. Я не даю оценок этому явлению, я только констатирую то, чему был свидетелем. один иудей в заполярном городке Лабытнанги, гораздо нас привезли на гастроли, оказался администратором местной филармонии по фамилии Островский.
Помню, опять в 80-х я подошел к Лиону Измайлову — я, мол, эстрадный автор, возьмите меня в концерты. Он посмотрел на меня, как на таракана: «Нам своих нуждаться устраивать». Своих? Но я ведь -тоже израильтянин и тожественный автор…
Он имел в виду московских.
Все это напоминало детскую игру: члены одной команды сильно берутся зa руки, видоизмененный — пытаются эту оборону прорвать. Прорвать маловато кому удавалось.
— Изменилось ли что-нибудь в 80-х?
— Тематика скетчей и монологов оставалась той же. суть — владеть дулю в кармане, обмануть цензуру, сыграть на паузе. Вот образцовый ход, с поддержкой которого мы обманывали цензуру. Эту фишку придумал комедиант Павел Муравский паки в 30-е годы:
«Жить в нашей стране с каждым днем становится все хуже и хуже…
(Зал ахает.)
Сказал мне знакомый спекулянт…
(Вздох облегчения.)
И он прав…
(Зал ахает.)
Потому что спекулянтам в нашей стране признаться сказать с каждым днем все хуже…»
Три поворота в одной фразе. Кагда это пишется бес пауз, цензор не сечет фишку.
Как около Жванецкого: «И тогда поперли недостатки всей системы… научной организации труда».
Таких, как тетя Соня, больше нет
В начале 90-х появилась новая команда. Лев Новоженов был редактором отдела юмора «Московского комсомольца», где публиковались Шендерович, Иртеньев, Вишневский.
Парадокс в том, что от образа тети Сони, созданного Кларой Новиковой, я — творец этого образа — в некотором расстоянии не в восторге.
Я отродясь не был сторонником «еврейщины» — педалирования еврейского акцента, усиленного жестикулирования, больших пальцев под мышками и прочих утрированных знаков изображения еврея.
Тети Сони и дяди Яши остались в далеком прошлом. Их время безвозвратно ушло. Мы, жители больших городов — евреи по национальности и русские по культуре, уже не имеем никакого отношения к той всегда ушедшей местечковой жизни. И я категорически визави того, что бы нас туда насильно впихивали. Таких, как тетя Соня, уже не встретишь не только в Одессе, Но даже и в Бердичеве.
— если выражать про эстраду, ведь исключения случались?
— В 1988 году в одном из первых «Аншлагов» (которые тут шли раз в месяц, а не три раза в число по всем каналам) на советской эстраде впервые зa 70 годов появился русский человек. грубый малолеток из алтайской деревни. «Морда красная» запомнилась всем. обычай исполнения, тематика текстов, иностранный личина Михаила Евдокимова — все это очень отличалось от традиционного еврейского нытья на тему «Как нам здесь плохо живется».
— Но как же он пробился при таком «еврейском заговоре»?
— Евдокимова вывела на ТВ Регина Дубовицкая, которая не еврейка. зa что ей большое спасибо. Но и Арлазорова она вывела. А да Ветрова и Гальцева...
Первые свои монологи Евдокимов писал сам, в том числе и «Морда красная».
Затем около русского актера появился и русский творец — Евгений Шестаков. Стилистика его текстов, тематика, парадоксальный шутка очень отличаются от стилистики его предшественников. Шестаков использует элементы русского фольклора и абсурда, присущего западной эстраде.
Сегодня на смену евреям в российский насмешка приходят армяне и, вы будете смеяться, даже русские. Еврейское власть в этом жанре закончилось. К счастью или же к сожалению — это вам судить.
Автор Михаил ПАНЮКОВ
Добавить комментарий