Записки ветврача: Бросая животных на даче, вы обрекаете их на гибель

Забив до отказа багажник седана либо фургона различными закатками, сушеными грибами, свежевыкопанной картошкой, а и распихав по сиденьям всех своих ненаглядных чад, бабушек-дедушек, жен-любовниц и пьяного тестя, лицо внезапно нечаянно выяснит, что посадочных мест больше нет, и место до тово забито, что не влезет и листик бумаги.

И тогда единым духом вспомнится, что и около деда обострилась астма от кошачьей шерсти, истинно и вообще, надоела эта кошка по ночам кричать и мучить бегонию… Вспомнится, что на Кропоткинской кругом негде выгуливать собаку, так и времени на это вполне нет, что московская квартира, зa которую вдобавок воздавать ипотеку тысячу лет, страдает от собачьих когтей и кошачьих лужиц.

И, приняв коллективное решение, наполненное поддельной грустью и крокодиловыми слезами, высыпав часть корма торчком на землю (на первое время ), человеки оставят своего «некогда любимого» питомца на совершенный самовольство судьбы, а легкие укоры совести вовсе замолкнут по мере приближения к МКАДу. А дальше все забудется, как гадостный сон, и питание войдет в привычное русло.

Все Подмосковье в сентябре-октябре наполнится бродячими собаками и кошками, с которых холодные осенние дожди еще раз не до конца смыли былой вид домашней жизни. Живые существа, которых подло предали, напрочь лишив надежды на жизнь… Сотни если не тысячи собак будут избегать в каком-то пароксизме отчаяния зa первый встречный проезжающей пропускать машиной в надежде на то, что это нелепая случайность, что их просто потеряли, забыли по запарке, и теперь их ищут, и дорогой владетель выйдет из машины, почешет зa ухом, и все будит как прежде. Лабрадоры, немецкие овчарки, шпицы, йоркширские терьеры — некоторый породы, ставшие в одну секунду беспризорниками с волчьим билетом в Никуда.

А снова будут кошки, трясущиеся от холода по подъездам и подвалам. Размазанные по автострадам тела животных, которых не приметил усыпительный дальнобойщик. Унылое, депрессивное зрелище.

А я буду нагрянуть на работу, и на ступеньках меня будут медлить закрытые коробки и ящики, содержание которых мне известно и бес вскрытия. Собаки, привязанные зa поводок к решетке. некоторый боязливый под покровом ночи не сможет бросить просто так, он переложит залог на меня и на других врачей. Эта паскуда предложит мне принять приговор зa него. И, дай бог, неизвестный возьмет, некоторый захочет забрать. И в этом случае далеко немногие Но найдут себе новых хозяев.

Однажды, 2 возраст назад, около моей двери оставили такую «посылку» в виде борзой. В это мочь поверить, Но отказались даже от невероятно красивой и мимоходом собаки.
А жребий около всех будит приблизительно одинаковой. Кого не доконает голодуха — доконает холод. или же болезни. либо бампер машины. Пуля охотника.

Собаки будут сбиваться в стаи, атаковать на прохожих, а значит, приедет разряд в камуфляжных костюмах, и ранним утром по пустым, безлюдным улицам будит раскатываться отголосок одиночных хлопков. Эти ребята бьют бес промаха, поверьте, а, главное, их не в чем упрекнуть. Они просто выполняют свою работу.
Кто-то поиграл экзотический жизнью, и он доносчик и убийца, и не важно, чем он руководствовался. Мы ответственны зa тех, кого приручили. Мы обязаны это помнить. Убийство может таиться и бес выстрела. бес стилета. И уже не важно, который сделает окончательный выстрел. злодей — тот, который предал.
И я уверен, тот Цербер, что стоит на страже в воротах преисподней, будит далеко смахивать на тово пса, которого ты раз предал, обрекая на верную смерть.